Письмо крымскихъ депутатовъ въ Константинополѣ — Абдувели-пашѣ. (Приложеніе № 4).
[748]
Мы, выѣхавши 10-го числа сего мѣсяца изъ Крыма, прибыли къ Царьграду. Дворъ, какъ скоро услышалъ о томъ, то тоть-же часъ взяли насъ съ судна на лодку, противъ таможни и на Ускюдаръ-Аязму, называющееся такъ урочище, привезли въ квартиру на берегу моря у Испагинскаго аги, Хатибова сына. Тутъ мы почтены, угощены и опредѣленъ къ намъ одинъ чиновникъ Заимъ-ага. Въ тотъ-же часъ, въ который мы пріѣхали, позволено выѣхать въ свои жилища бывшему Девлетъ-Гирей-хану, находящимся при немъ тремъ султанамъ и двумъ его братьямъ. Изъ султанской милости пожалованы ему 5,000 левовъ, его братьямъ по 1,500, а тѣмъ по 750. Послѣ они получили повелѣніе выѣхать чрезъ три дня и опредѣленъ былъ къ нимъ приставъ, но они просили позволенія прожить здѣсь до 7-ми денъ для собственныхъ исправленій, о чемъ имъ и не отказано, а по прошествіи тѣхъ дней они отправились. Покамѣсть-же тутъ были, то не только не брали ко двору ни насъ, но и [749] махзаровъ не смотрѣли, а какъ мы получимъ аудіенцію, то о всемъ что̀ будетъ увѣдомимъ. Когда бѣжавшіе Фейзула-эфендій и съ нимъ вмѣстѣ прибыли въ Царьградъ мурзы, и когда и Девлетъ-Гирей-ханъ переѣхавши отъ Крыма въ Синопъ прислалъ сюда своего чиновника, Сарачъ-башу, съ письмами къ своимъ братьямъ, то Порта въ великія вдалась безпокойства и размышленія. Ханъ изъяснялъ письмами, что ей махзаровъ отъ Крымской области впредь никакихъ не будетъ, что не станетъ ужь у ней ничего искать, также дѣлать увѣдомленія и о своихъ обстоятельствахъ. Такими внушеніями хотѣли на свой предметъ обратить и Порту, и справедливо, что въ народѣ великія были сомнѣнія и безпокойства. Но между тѣмъ мы пріѣхали съ махзарами, почему всѣ магометане и Порта были рады и остались веселы, а тѣ, бывъ лжецами, съ неудовольствіемъ обратились на путь въ Румелію. О чемъ для извѣстія вамъ и для спрошенія о здоровьѣ вашемъ посылаемъ сіе письмо, а впрочемъ не оставьте насъ въ молитвенной своей памяти.
Прибывшіе въ Царьградъ Фейзула-эфендій и съ нимъ вмѣстѣ бѣжавшіе аги и мурзы объяснили нотою Портѣ Оттоманской, что внутри Крыма зимовали до 80,000 россійскаго войска, что нынѣ сдѣлали движенія для требованія отъ Крымской области 20,000 войска, а затѣмъ всѣхъ жителей вывесть изъ Крыма и поселить въ Россіи, имѣя много требованій и прочихъ сему подобныхъ. Сверхъ того, зачали дѣлать крѣпости въ Козловѣ, Балаклавѣ, Кефѣ и иныхъ мѣстахъ нужныхъ, имѣя умыселъ взять въ свое владѣніе и весь Крымъ, что они потому ушли, для донесенія сихъ обстоятельствъ. А между тѣмъ какъ они кричали Портѣ и жаловались на завладѣніе Крымскаго полуострова, пріѣхалъ въ Синопъ и Девлетъ-Гирей-ханъ, о чемъ его братья лишь только свѣдали, то въ тотъ-же часъ Портѣ Оттоманской подали ноту-жь, что дворъ Россійскій, по своей хитрости приласкавъ Шагинъ-Гирея, преклонилъ его къ своей пользѣ, въ успѣхъ которой притѣснили уже Крымскую область до 80,000 россійскаго войска, такъ что область никакого образа [750] не видала къ сопротивленію съ ними, что намѣреніе Россіи имѣть во владѣніи своемъ всю область, отъ чего тѣ, кои могли, посадили своихъ женъ съ дѣтьми и имуществомъ на 40-ка суднахъ, а прочіе скрылись на горахъ, и что всѣ они пропадутъ оставшись въ рукахъ Россіи, когда отъ Порты не послѣдуетъ заступленія. Такимъ образомъ, когда повѣрила Порта тому и что будутъ въ Анадолію на 40-ка суднахъ, то выслала нарочныхъ людей для показанія прибывающимъ, какъ магометанцамъ, покоя. Но высланныя, не видавъ ни одного прибывшаго такого судна на всемъ анадольскомъ берегѣ, кромѣ на которомъ пріѣхалъ Девлетъ-Гирей, возвратились, взявъ въ справедливости сего свидѣтельства отъ всякой пристани, почему и осталося то ложью. Къ Девлетъ-Гирей-хану, какъ пріѣхалъ въ пристань на лодкѣ о 14-ти гребцахъ султанскій капиджиларъ кегаія черкесъ Мегметъ-бей съ султанскими 2,000 турецкихъ червонныхъ и повелѣніемъ, чтобъ онъ ѣхалъ въ свое жилище и въ немъ успокоился, то ханъ сказалъ, что прежде не поѣдетъ, покамѣстъ не увидитъ дворъ и не изъяснитъ свое усердіе. Притомъ просилъ, чтобъ пріѣхать ему въ Царьградъ хотя съ 5-ю человѣками, въ чемъ ему и позволили и въ проливъ на Инджирлискомъ мѣстѣ въ приморскомъ дворѣ у Тагиръ-аги опредѣлили покой. По недолгомъ тутъ его нахожденіи въ урочищѣ Султаніе, изготовлено ему было угощеніе, къ чему его и призвали. Здѣсь онъ пробылъ съ верховнымъ визиремъ до 4-хъ часовъ; были нѣкоторыя увеселенія и напоминались многіе труды его на Кубани. Потомъ положили быть другому собранію и совѣту, коихъ онъ чрезъ нѣсколько дней и ждалъ и въ той надеждѣ оставался, но по прибытіи насъ отъ Порты даны всѣмъ имъ на расходъ деньги и позволеніе получили выѣхать въ свои жилища, при опредѣленныхъ приставахъ. Однако и въ тотъ самый день была ихъ Портѣ нота, что они, будучи фамиліи джингинской, были Портѣ Оттоманской искренними и усердными рабами до четырехъ сотъ лѣтъ, не сдѣлавъ не только помысла на отступленіе отъ подданства, но и преступленія противъ ея воли; что за хлѣбъ и соль [751] старались всегда быть благодарными и что о всемъ почитали долгомъ увѣдомлять ее, что слышали противнаго и вреднаго. А таковая необузданность и противное дѣйствіе Шагинъ-Гирея есть не для ханства, потому что ему, какъ крови государской, нужно быть только здоровымъ, и былъ бы мудрымъ, а ханство его когда нибудь его нашлобъ, но его дворъ Россійскій, по коварному своему намѣренію, только резономъ поставляетъ, а самъ ищетъ завладѣть отъ Таманскаго острова даже до Дербента и по тѣмъ же причинамъ нынѣ получить въ свое подданство Крымъ, такъ если Порта Оттоманская сдѣлаетъ въ этомъ оплошность, какъ на берегѣ Чернаго моря, при лиманѣ Геленджикскаго урочища, уже начали дѣлать крѣпость работниками подъ прикрытіемъ 30,000 пѣхотнаго войска. То по тому слѣдствію и расположено въ нынѣшнемъ году абазинцовъ взять подъ свое владѣніе, а на сказанномъ лиманѣ дѣлать суда, бравъ годный лѣсъ изъ горъ абазинскихъ. Зимою-же, когда Шагинъ-Гирей не сдѣлаетъ нападенія на сторону Румеліи и ихъ слова останутся несправедливы, то подвергаются всему у Порты Оттоманской, а что-де отъ Крыма нынѣ присланы махзары, то все по россійскому наставленію, что Порта увидитъ въ нихъ сколь непристойны у нея требованія и что и мы никакого отвѣта сами собою дать не можемъ, безъ совѣта отъ пристава къ намъ россійскаго.