№ 203. Рапортъ князя Прозоровскаго — графу Румянцову-Задунайскому.
[690]
Сходно съ донесеніемъ моимъ вашему сіятельству въ представляемомъ журналѣ, стараюсь я всякими способы развѣдывать мысли здѣшняго народа о государѣ ихъ Шагинъ-Гирей-ханѣ, по причинѣ весьма отмѣннаго его противу прежнихъ со всѣми поступка, слышу отъ многихъ не малое негодованіе о предпріятіяхъ новыхъ и уму ихъ непостижимыхъ, яко то: заведеніе многихъ строеній, вымощеніе камнемъ въ Бахчисараѣ улицъ и наипаче на сихъ дняхъ опубликованнаго указа о строжайшей отдачѣ всѣхъ россійскихъ бѣглыхъ и представленіи ему плѣнныхъ, и о уравненіи грековъ и армянъ его области въ податяхъ и прочихъ преимуществахъ съ магометанами. Первыя [691] вещи почитаютъ они себѣ за чрезвычайное отягощеніе, а послѣднее за наичувствптельную обиду и къ роду своему презрѣніе; чрезъ что и возрастаетъ между народомъ молва и роптаніе, а между чиновниками неудовольствіе и огорченіе, ибо они весьма малый къ нему приступъ имѣютъ, даже что и самый первѣйшій между ими человѣкъ, визирь его Абдувели-ага, живя съ прочими засѣдателями дивана въ Бахчисараѣ, съ нуждою чрезъ двѣ или три недѣли удостаивается его видѣть и говорить. Симъ страннымъ для ихъ своего владѣтеля обращеніемъ, какъ сказываютъ, начинаетъ и сей почтенный мужъ оскорбляться, по причинѣ, что ожидалъ всегда благосклоннѣе къ себѣ того государя, въ возстановленіи котораго надъ собою столь много, какъ всѣмъ извѣстно, трудился и вспомоществовалъ. Отчего опасаясь перемѣны прежняго во многихъ къ нему усердія, особливо когда уже и съ другой стороны, такъ рано, между братьями открываться стала тайная распря и недоброхотство, какъ въ рапортѣ г. бригадира Бринка изъясненъ разсѣянный между некрасовцами отъ Батырь-Гирея о неутвержденіи еще ханскомъ слухъ и дѣлаются сокровенные и отъ самого хана въ Тамани совѣты, опасаюсь чтобы всѣ изъ первѣйшихъ, скуча такимъ крутымъ правленіемъ, не зачали между собою новыхъ сплетать сѣтей. Но какъ его свѣтлость все дѣлаетъ безъ совѣту и прежде ничего не открываетъ, пока не выпуститъ уже въ свѣтъ, какъ то сдѣлалъ и съ указомъ о бѣглыхъ плѣнныхъ, приславъ ко мнѣ уже копію по опубликованіи онаго. Не нахожу почти способовъ, какимъ-бы образомъ дать все сіе ему познать, ибо ежели откровенно съ нимъ стать говорить, (то) по горячему своему нраву и надменному самолюбію, поставитъ тотчасъ себѣ въ обиду и огорчиться можетъ, особливо какъ въ прошедшіе дни, страдая лихорадочнымъ припадкомъ, не могъ я выѣзжать, то и не имѣлъ случая ни о чемъ съ нимъ говорить, какъ только чрезъ Якубъ-агу, которому, какъ переводчику Константинову не открываетъ онъ прежде ничего покуда не выполнитъ. Я еще въ Карасубазарѣ слыша его предпріятіе объ облегченіи во всемъ грековъ и армянъ [692] и объ уравненіи ихъ съ татарами предлагалъ его свѣтлости, что хотя сіе очень изрядно, однакожь все это свершать при открытіи правленія кажется рано, ибо изъ сего магометане выводить будутъ заключенія не хорошія, что тогда и откладывалъ было онъ на дальнѣйшее время, но теперь какъ видно все разомъ и больше того еще дѣлаетъ весьма сурово при началѣ поступая со своими подданными.
А между тѣмъ таковыя неудовольствія, прибирая одно къ другому, Батырь-Гирей можетъ отвести отъ преданности къ нему и кубанскаго сераскира Арсланъ-Гирей султана и соединеннымъ противомысліемъ умножать въ душахъ вѣтреннаго народа неудовольствіе на его особу и предпріятіе противныхъ коварствъ, изъ коего особливо горцы, не успокоясь еще и до сихъ поръ рады всегда подобнымъ случаямъ. Все сіе разсматривать и предостерегать себя весьма-бы кажется нужно было сему новому владѣтелю, дабы сколько-нибудь привязать къ себѣ народъ и чиновниковъ, а не такъ въ первые дни своего царствованія презирать и отвергать небрежительнымъ ко всѣмъ почти вниманіемъ. Но занимается-ли такими разсужденіями его свѣтлость? и предусматриваетъ-ли могущія изъ сего родиться послѣдствія, увѣрить я никакъ не могу; а знаю только то, что онъ заботясь о строеніи новаго своего дворца и заведеніи войска, единственно въ сихъ воображеніяхъ упражняется, предпринимая также завести знакомство съ его величествомъ королемъ прусскимъ, который съ письмомъ безъ означенія имени ханскаго на латинскомъ языкѣ здѣсь въ переводѣ подносимомъ, прошлый годъ прислалъ на Кубань армянъ для закупки лошадей, а теперь его свѣтлость хочетъ ему отвѣчать, посылая въ подарокъ 200 лошадей, кои уже и собираетъ. Въ таковыя дѣла не входя, я съ своей стороны дѣлаю одни примѣчанія, и ежели онъ мнѣ не изволитъ объявить отправляемаго къ его величеству письма, то постараюсь какъ ни есть изъ канцеляріи его копію достать и вашему сіятельству представить.
Въ самое то время, какъ я было изготовилъ сіе отправленіе [693] къ вашему сіятельству, получилъ отъ г. бригадира и кавалера Бринка подносимый при журналѣ отъ 4-го числа сего мѣсяца рапортъ, о явномъ неудовольствіи Батырь-Гирей-султана на его свѣтлость, за опредѣленіе въ Тамань чиновника въ ономъ упоминаемаго Хаджи-Казы-аги, что принялъ онъ въ родѣ къ себѣ недовѣрчивости, какъ то и дѣйствительно есть. Исключая изъ котораго примѣчаніе г. Бринка, какъ и желаніе награжденія Арсланъ-Гирей-султаномъ, съ письма маіора Фриза, яко ханъ таковыхъ поступковъ не терпитъ, велѣлъ скопировать, и какъ уже освободясь отъ лихорадки въ силахъ былъ самъ я выѣхать, то взявши съ собою все оное, навѣстилъ его свѣтлость и между разговорами, когда остались мы съ переводчикомъ и зачалъ онъ благодарить меня за извѣстія кубанскія и за наставленія г-ну Бринку, по которымъ онъ хорошо тамошній край ограждалъ отъ воровскихъ шаекъ, сказалъ я ему, что у меня еще есть новости въ карманѣ, изъ коихъ и болѣе увидитъ онъ безнадежность въ братѣ своемъ Батырь-Гиреѣ и наклонность ко всегдашнему возмущенію горныхъ татаръ. Пользуясь тутъ-же случаемъ съ учтивостью представилъ ему, что чрезъ посылаемыхъ отъ меня и по здѣшнему полуострову въ разныя мѣста для развѣдыванія, слышу нѣкоторыхъ противу его негодованіе и неудовольствіе. Но чтобы здѣсь, гдѣ нибудь такіе, какъ тамъ совѣты, или сборища были, сего конечно нѣтъ, продолжалъ я, когда спокойные получаю рапорты отъ всѣхъ частей войскъ, которыя за всякою малостью недремленнымъ примѣчаютъ окомъ, и такими наставленіями отъ меня снабжены, что ничего просмотрѣть не могутъ, а только говорятъ развѣдывающіе, что между народомъ носится жалоба и роптаніе противу старыхъ вашихъ во всемъ изысканій и заводимаго благоустройства, кое малому уму ихъ невмѣстительно. Правда, сказалъ на сіе его свѣтлость, я и самъ довольно о семъ слышу и знаю, что родъ моего правленія имъ не весьма кажется, но сколько разумѣю нравы сего и несмысленнаго народа, ежели при нынѣшнемъ удобномъ случаѣ не поступать съ ними такъ, а начать ласкать и потворствовать ихъ неистовству, [694] то они захотятъ равно и меня, какъ и прежнихъ прибрать къ себѣ въ руки; напротивъ-же, привыкши къ сему нынѣ, послѣ сами въ разумъ придутъ и увидятъ изъ онаго пользу. Что-же лежитъ до изданнаго указа, продолжалъ его свѣтлость, то вижу и самъ я, что рано сіе сдѣлалъ. Но побудила меня къ сему признательность, которую я долженъ всемилостивѣйшей императрицѣ за показанныя мнѣ безконечныя благодѣянія. Итакъ казалось, что при первомъ случаѣ, когда только могу, обязанъ изъявлять свою благодарность на самомъ дѣлѣ, дабы чрезъ косненіе въ семъ, не усумнились въ моемъ истинномъ усердіи. Никакъ бы сего быть не могло, отвѣчалъ я его свѣтлости, когда не имѣлъ я причины доносить по командѣ мои жалобы, ибо и безъ того могли вы приказывать оныхъ возвращать, когда-бы навѣрное узнали, кто имъ укрывательство даетъ. Что дѣлать, сказалъ онъ наконецъ, теперь уже перемѣнить нельзя. Послѣ сего далъ я ему прочесть рапортъ бригадира Бринка и переводъ съ письма маіора Фриза, на что отозвался онъ, что и самъ отъ Батырь-Гирея получилъ письмо чрезъ хазнадара его, который какъ и въ приложеніи журнальномъ значитъ, за усердіе и вѣрность хану пожалованъ въ Тамань муселимомъ. Въ томъ письмѣ, говорилъ ханъ, сей его братъ изъясняетъ также великое неудовольствіе за присылку къ нему вышеупомянутаго эфендія Хаджи-Казы-аги, почему хочетъ все оставить и уѣхать въ свой домъ. Однакожь, сказалъ онъ, увѣритъ его въ семъ отвѣтѣ, что не изъ недовѣрчивости къ нему опредѣлилъ въ Тамани сего эфендія, а единственно желая доставить хорошаго и разумнаго подчиненнаго, какъ таковые весьма и вездѣ нужны, къ чему не оставилъ пріусугубить, что не мыслилъ онъ никакъ чрезъ сіе умалить власть Батырь-Гирееву. Впрочемъ, улыбнувшись сказалъ: я знаю склонность къ деньгамъ брата своего и теперь оныя имѣю, то пославши ему хорошее число и примириться удобно могу. Все сіе изрядно, сказалъ я, наконецъ, его свѣтлости; мнѣ и самому кажется, что надобно еще вамъ сохранить нѣкоторый родъ наружный хотя къ чиновникамъ благосклонности, пока [695] депутаты ваши возвратятся изъ Царьграда, дабы между тѣмъ иногда не занесены были туда какія-либо плевелы. На сіе согласенъ я, говорилъ его свѣтлость, и не премину всѣ мои старанія употребить.
На таковыя, какъ о братѣ своемъ отозвался его свѣтлость и подобныя обласканіи, весьма ему теперь нужны деньги, которыя наиболѣе дѣйствуютъ въ сердцахъ сего жаднаго народа, и въ которыхъ онъ крайній имѣетъ недостатокъ. Какъ изъ прежнихъ моихъ донесеній ваше сіятельство изволили видѣть, что еще по новости своего правленія никакихъ онъ доходовъ не получаетъ, почему взирая на встрѣчающіяся ему необходимости и принужденъ былъ я въ разныя времена, изъ опредѣленной мнѣ экстраординарной суммы, по просьбѣ его выдать десять тысячъ рублей, а теперь еще по прилежному его настоянію писалъ къ г. статскому совѣтнику Стахіеву, чтобы посылающемуся отъ него для нужныхъ покупокъ человѣку въ Царьградѣ далъ, подъ образъ займа, десять тысячъ рублей, что подробнѣе изволите ваше сіятельство усмотрѣть изъ приложенной копіи съ письма моего, которыя, хотя онъ и обѣщается возвратить, однакожь скоро сіе ему выполнить очень трудно.
Сіятельнѣйшій графъ, осмѣливаюсь все сіе поднести разсмотрѣнію вашему, осмѣлюсь нижайше изъяснить и мысль мою, согласную съ г. бригадиромъ Бринкомъ, чтобы обдарить какими хорошими вещами, или хотя нѣкоторымъ числомъ и денегъ Арсланъ-Гирей-султана, дабы тѣмъ болѣе привязать его къ нашей сторонѣ и отвести отъ колебанія Батырь-Гиреевскаго. Я хотя не навѣрное утверждать его въ семъ, а только стороною обнадеживать велѣлъ г. Бринку, какъ изъ пріобщенной копіи съ ордера къ нему, ваше сіятельство усмотрѣть изволите; однакожь ласкаюсь, что сіе побудитъ его къ вящему усердію. Не сумлеваюсь также, что и Батырь-Гирей съ своей стороны весьма сего жаждетъ и хорошимъ подаркомъ или и деньгами удовольствуя свою алчность, можетъ удерживаться отъ вѣроломства на нынѣшній нужный случай. Въ чемъ и прошу нижайше не оставить меня наставленіемъ вашего сіятельства.