Письмо подполковника Леванидова — князю Прозоровскому. (Приложеніе № 3).
[665]
У его свѣтлости хана я сейчасъ по пріѣздѣ моемъ отъ вашего сіятельства былъ и рапорты г. бригадира Бринка всѣ читалъ. О Батырь-Гиреѣ онъ сказалъ, что не знаетъ теперь — вѣрить, или не вѣрить въ разсужденіи того, что онъ ему никакой причины ни въ чемъ не подалъ, и сегодня получилъ письмо отъ [666] него, по его должности порядочное. А сверхъ того Ислямъ-бей, яко вѣрный его человѣкъ и надежный въ его дѣлахъ повѣренный, отписалъ-бы о семъ вѣрно, еслибъ что было, ибо когда-де полковникъ Макаровъ о семъ извѣстенъ, то ему должно и прежде знать, почему ежели что есть, то онъ получитъ вѣрно и самъ скоро къ вашему сіятельству дастъ знать. Прежде-же пріѣзда Батырь-Гирея въ Тамань, тамошніе жители имѣли тожь сборища, весьма секретныя, и сколь ханъ ни старался причину сего узнать, но не могъ. Всему открытіе онъ уповаетъ получить какъ чрезъ Ислямъ-бея, такъ больше отъ турокъ тѣхъ, кои тамъ всегда жили, а нынѣ по посланному отъ него указу ихъ выгнать всѣхъ велѣно на ту сторону. Слѣдовательно, не захотя многіе оставить своихъ домовъ, и, знавъ сему изгнанію причину, откроютъ сему источникъ, къ чему отъ хана и мѣры для сего свои взяты и что откроется вашему сіятельству, дастъ знать. Тогда-же ханъ говоритъ, что ежели подлинно отъ Батырь-Гирея что-нибудь есть въ замыслѣ, то сему ни другое что причиною какъ 2-й пунктъ присяги, ему сдѣланной отъ подданныхъ, надлежащей до уничтоженія права султановъ въ разсужденіи ханства. Наконецъ сказалъ, что сіи безпокойствія должны быть еще года два и три на той сторонѣ, судя по дикости тамошняго народа, склоннаго ко всякимъ перемѣнамъ и безпокойствамъ, и что къ Портѣ они въ сіе время разными образами для интереса подбѣгать будутъ. Но по счастью, что турки имъ ни въ чемъ не вѣрятъ. О некрасовцахъ, чтобъ они къ Портѣ послали, онъ не сомнѣвается и думаетъ, что сіе для того, чтобъ выпросить позволеніе для поселенія на той сторонѣ и зависить отъ турокъ; а объ абазинцахъ онъ никакъ не думаетъ, чтобъ они къ Портѣ кого послали, ибо онъ былъ-бы о семъ непремѣнно предувѣдомленъ. За вышедшихъ изъ плѣну нашихъ людей онъ Батырь-Гирею строго запретилъ требовать отъ Бринка деньги, а отдавать безденежно, сохраняя чрезъ то трактатъ въ точности. Впрочемъ, распоряженіями, противу шаекъ воровскихъ отъ едисанъ сдѣланными на Кубани, онъ весьма доволенъ.