Письмо князя Прозоровскаго — Шагинъ-Гирей-хану (Приложеніе № 8).
[370]
При отправленіи изготовленнаго моего къ вашей свѣтлости письма, присланы ко мнѣ съ письмомъ отъ общества здѣшняго ширинской Кадыръ-Шахъ-мурза, Капыхалка-Абдувели-ага и мансурской фамиліи Кутлушахъ-мурза, содержаніе котораго письма здѣсь въ копіи прилагаю. Но не принимайте, свѣтлѣйшій ханъ, чрезъ письмо сіе, чтобы (лица) партіи вашей поколебнулись, ибо они изъ страху отъ Девлетъ-Гирея принуждены наружность сію дѣлать, на которое мой отвѣтъ тутъ же найдете. А затѣмъ вышесказанный мансурскаго поколенья Кутлушахъ-мурза требовалъ секретнаго съ Якубъ-агой переговору, то съ учиненнаго имъ ему показанія здѣсь копію прилагаю. А затѣмъ и письмо вашей свѣтлости получилъ сего числа съ курьеромъ, посланнымъ отъ меня. Теперь осталось мнѣ ожидать рѣшительнаго вашей свѣтлости отвѣта изъ Тамана. А затѣмъ примѣчаю я изъ писемъ вашей свѣтлости, что вы всѣхъ отправленій моихъ по здѣшнимъ происхожденіямъ посланныхъ къ бригадиру Бринку не видали, а особливо тѣхъ, которыя въ пользу вашей свѣтлости издавна уже [371] отправляемы были, а только можетъ видѣли тѣ, что по принужденію хана общество писало, какъ и отправленія моего съ приложеніемъ о слѣдованіи вамъ сухимъ путемъ, пока не открылся еще свободный водяной путь, вашей свѣтлости не вручено, о чемъ я и писалъ къ нему Бринку, чтобы онъ, конечно, нынѣ же вашей свѣтлости представилъ. А затѣмъ прошу вашу свѣтлость, чтобы согласиться на представленія мои о выѣздѣ вашей свѣтлости въ Крымъ, надѣюсь на Бога, что мы не въ Козловъ, а въѣдемъ въ Бахчисарай, какъ вы изъ отвѣта, приложеннаго при другомъ моемъ письмѣ отъ Ширинъ-бея и Абдувели-аги увидѣть изволите. Впрочемъ же о входѣ нашихъ судовъ въ Черное море давно уже я писалъ его сіятельству графу Петру Александровичу, что можно-ли ихъ подъ военнымъ флагомъ употребить въ крейсированіе, на что и ожидаю въ скорости отвѣта. А между тѣмъ нынѣ же далъ повелѣніе мое г. генералъ-маіору Борзову, чтобы онъ подъ видомъ брандтвахтныхъ судовъ поставилъ въ выходѣ пролива Чернаго моря. Затѣмъ же приказалъ ему г. Борзову переѣхать къ вашей свѣтлости на нѣсколько часовъ и переговорить съ вашею свѣтлостью, съ которымъ и можете искренно во всемъ объясниться, такъ какъ онъ по переѣздѣ вашей свѣтлости въ Ениколь имѣетъ быть отъ меня опредѣленъ къ вамъ приставомъ на мѣсто бригадира Бринка, до времени пребыванія вашего тамъ, а потомъ г. генералъ-маіоръ графъ де-Бальменъ будетъ до свиданія моего съ вашею свѣтлостью, а затѣмъ уже по высочайшей ея императорскаго величества волѣ удостойте меня симъ названіемъ. Г. же Бринкъ, по волѣ же ея величества непремѣнно долженъ остаться на Кубани, гдѣ по теперешнимъ обстоятельствамъ и по познанію его тамошнихъ мѣстъ, персона его и нужна, а въ здѣшнемъ краѣ имѣю уже я главное начальство, такъ какъ и надъ нимъ г. Бринкомъ. Осталось теперь мнѣ вашу свѣтлость нелицемѣрно увѣрить, что мое искреннее почтеніе къ персонѣ вашей свѣтлости никогда не перемѣнилось и перемѣниться не можетъ, для чего и прошу вашу свѣтлость, чтобы вы меня въ прежней дружбѣ [372] вашей и довѣренности содержали. Вы пріѣхавши сюда изволите свѣдать отъ всѣхъ партіи вашей стариковъ, а къ тому долженъ я поставить въ единое себѣ счастіе, сколь я удачливъ былъ видѣть ихъ на всѣ мои требованіи во всемъ согласныхъ. Увѣрьтесь же, ваша свѣтлость, о семъ моемъ нелицемѣрномъ и искреннемъ къ вамъ почтеніи, съ которыми я и пребуду.