[452]
№ 332. Робертъ Вильсонъ — неизвѣстному въ Лондонъ.
Вчерашняго числа прибыли мы сюда. За шесть лѣтъ передъ симъ, Наполеонъ въ самый тотъ же день вошелъ въ сей городъ для начатія дѣйствій, оконченныхъ Эйлаускимъ сраженіемъ. Какая перемѣна происшествій!
При отъѣздѣ моемъ изъ Іоганисбурга, погода была столь холодна, что я снова отморозилъ себѣ носъ и щеки. Теперь же лице мое покрыто сыпью, производящею весьма чувствительную боль, когда къ ней прикасаюсь. Но послѣдній переходъ былъ для меня еще несчастливѣе: я сдѣлался совсѣмъ окаменѣлымъ и чрезвычайно потомъ страдалъ.
Сегодня получили мы важное извѣстіе о заключеніи съ Австріею неограниченнаго перемирія, потому что она согласилась оставить герцогство и отступить въ собственныя свои границы. Въ то же время привезъ намъ генералъ Клейстъ пріятное извѣстіе, что прусскій король съ фамиліею и гвардіею оставилъ Берлинъ и отправился въ Бреславъ. Итакъ, Европа снова возъимѣла надежду блистательную и тверже основанную, нежели всякая другая произведенная прежними союзами. Мы теперь съ полною надеждою переправляемся чрезъ Вислу между Плоцкомъ и Варшавою. Поляки не могутъ представить дѣйствительнаго сопротивленія. Французы же имѣютъ свою главную квартиру въ Позенѣ и должны быть весьма обезпокоены въ разсужденіи своихъ сообщеній, необходимыхъ для обороны Варшавы. Я полагаю, что сей городъ будетъ занятъ по условію.
Графъ Витгенштейнъ получилъ приказаніе овладѣть Данцигомъ, если оное возможно. Я думаю, что онъ успѣетъ въ ономъ, помощію блокады, если гарнизонъ не превышаетъ 15,000 вооруженныхъ людей. Вѣроятно, король прусскій будетъ дѣйствовать согласно съ Австріей. Онъ имѣетъ 40,000 въ Силезіи и гарнизоны его многочисленны. Онъ сверхъ того можетъ собрать 40,000 въ Помераніи. 18,000 уже съ нами и въ Кольбергѣ [453] таковое же число. Все сіе составляетъ вспомоществованіе, весьма грозное для Франціи, которая принуждена собрать новую конскрипцію, для охраненія гаваней, находящихся внѣ ея границъ, хотя бы Австрія и оставалась бездѣйствующей свидѣтельницею. Но политика сія несбыточна. Сіе государство не будетъ имѣть совѣсти, если не встрѣтитъ сопротивленія, приготовленнаго для отраженія ея свирѣпости. Она поставляетъ первымъ своимъ пріобрѣтеніемъ часть Галиціи, отданную Россіи и часть Молдавіи, принадлежащую туркамъ. Во всѣхъ отношеніяхъ нынѣшнее время много обѣщаетъ.
Я мало считаю на военную нашу силу; употребленіе ея не можетъ быть искусно и люди наши всякій день убываютъ отъ болѣзней. Мы не имѣемъ двухсотъ человѣкъ въ каждомъ баталіонѣ, но все пойдетъ изрядно, если Турція останется дружественною державою. Я сегодня видѣлъ англійскаго купца, ѣдущаго изъ Кёнигсберга, онъ разсказывалъ мнѣ, что торговля совершенно уничтожена, что тамъ великій недостатокъ въ угольяхъ, синемъ, зеленомъ и сѣромъ сукнѣ и вообще во всѣхъ вещахъ, необходимыхъ на фабрикахъ. Къ сему недостатку еще прибавлю весьма важнѣйшій: въ портерѣ.
Пиллау еще не сдался, но гарнизонъ предлагалъ оставить крѣпость, если будетъ имѣть позволеніе идти въ Данцигъ, въ чемъ однако ему было отказано. Не смотря на то, Пиллау можетъ быть въ рукахъ русскихъ прежде навигаціи, и министръ Штейнъ уже отправился въ Кёнигсбергъ, для открытія порта въ сей надеждѣ. Здѣсь не сомнѣваются, чтобы Кольбергъ не поднялъ собственнаго своего флага на зло Франціи.
Слѣдующая кампанія должна быть очень любопытна, но я не думаю, чтобы Наполеонъ послѣ разрыва съ цесарцами и пруссаками могъ упорно защищать каждую часть. Я желаю теперь имѣть на сей большой сценѣ мѣсто довольно значущее и уважительное. Я готовъ служить въ Европѣ вездѣ, гдѣ только буду потребованъ, но я бы желалъ получить отъ своего правительства благодарность соотвѣтствующую моему чину, [454] заслугамъ и будущей во мнѣ надобности. Я имѣю многихъ личныхъ друзей въ россійской арміи, но я также пользуюсь дружествомъ и связями у австрійцевъ, у пруссаковъ и ихъ правительствъ. Я буду преимущественно тамъ, гдѣ могу болѣе способствовать общей пользѣ.