[381]
№ 270. Робертъ Вильсонъ — лорду Каткарту.
Я очень опасаюсь, что продолженіе нашего пути скоро кончится и что отъ дипломатическихъ сношеній будетъ зависѣть наше дальнѣйшее движеніе.
Мечомъ можно было разсѣчь всѣ гордіевы узлы и дать направленіе австрійской и прусской политикѣ.
Видъ, который можетъ еще принять Франція, и способы которые у нея еще остались, убѣдятъ, я думаю, всѣхъ, что Россія только уменьшила, а не уничтожила силу сея гидры.
Наши побѣды были бы блистательны въ другое время и при другихъ обстоятельствахъ; но онѣ не соотвѣтствовали тому положенію, въ которомъ находился непріятель въ Россіи — и я надѣюсь, что въ перепискѣ моей съ вашимъ сіятельствомъ я никогда не подавалъ повода къ иному заключенію; ибо для меня прискорбно было бы подумать, что я по неосторожности въ выраженіяхъ возбудилъ ожиданіе такого послѣдствія, котораго я [382] никогда не могъ предвидѣть при мелочныхъ предпріятіяхъ, которыми ограничивался военный планъ нашъ. Я никогда не дерзну сказать что-либо на счетъ россійской арміи; ея поведеніе соотвѣтствовало во всемъ той репутаціи, которую снискала она подъ предводительствомъ толь многихъ храбрыхъ начальниковъ; но я касаюсь только тѣхъ случаевъ, въ которыхъ неоднократно были упущены прочныя выгоды.
Можетъ быть я ошибаюсь въ исчисленіи силы непріятеля и его способовъ; въ исчисленіи нашихъ способовъ и что всего важнѣе въ дальнѣйшемъ ихъ направленіи; но я по истинѣ думаю, что Европа обманется, если ожидаетъ, что въ нынѣшнюю кампанію наши арміи дойдутъ до Вислы.
Намъ всего нужнѣе мужественное предводительство, дѣятельное начальство — я желалъ бы видѣть Императора облеченнаго въ броню и чтобы всѣ Его распоряженія имѣли видъ совершенно военный. Если же сего не будетъ, то мало надежды на блистательные подвиги до будущей весны, когда новыя, сильныя диверсіи могутъ быть приведены въ дѣйствіе, чтобы принудить непріятеля къ отступленію.
Я увѣренъ, что я никогда уже не буду такъ спокоенъ, какъ я былъ до нынѣшней кампаніи, ибо у меня не выходитъ изъ мысли то, что пропущено, и мысль, что Бонапарте спасся, для меня несноснѣе того, что Бонапарте на поприщѣ побѣдъ не имѣетъ соперника.
Я не теряю однакожь еще надежды, что моральныя причины произведутъ столько-же добра, если не произведутъ того, что нами пропущено; я говорю про Австрію и Пруссію, на которыхъ Франція нынѣ взираетъ больше съ надеждою, нежели со страхомъ — но не должно однакоже терять времени.
Я сильно рекомендую заниматься приготовленіями. Сіе нужно будетъ для поддержанія духа въ здѣшней арміи, на случай какой-либо неудачи. Паче всего нуженъ порядокъ; устройство важнѣе даже умноженія. По всѣмъ извѣстіямъ, весьма мало еще сдѣлано въ освобожденныхъ губерніяхъ. [383]
Князь Шварценбергъ особенно расположенъ оказывать учтивости мнѣ лично. Если вашему сіятельству случится когда-либо сдѣлать сообщеніе для успѣха коего нужно личное, доброе расположеніе, то мнѣ кажется, что я могу поручиться за благосклонное принятіе. Онъ очень не ладитъ съ Ренье, что можетъ оправдать англійское вліяніе.
Если фельдмаршалъ останется въ арміи Чичагова, то я долженъ буду ѣхать къ нему; ибо онъ нынѣ весьма желаетъ имѣть меня при себѣ для иностранной переписки и для доставленія свѣдѣній. Въ такомъ случаѣ лордъ Тэрконель можетъ находиться при генералѣ Тормасовѣ, который приметъ его весьма ласково.