[325]
№ 234. Робертъ Вильсонъ — Императору Александру.
Всемилостивѣйшій Государь! Имѣю счастіе и истинное удовольствіе поздравить Ваше Величество съ знаменитыми успѣхами, наконецъ достойно увѣнчавшими заслуги здѣшней арміи. 5-го (17-го) мы съ сокрушеннымъ сердцемъ видѣли какъ Бонапарте съ изнеможенными своими силами отступалъ чрезъ Красный съ малою сравнительно потерею, хотя по всѣмъ обстоятельствамъ для него не было-бъ возможности совершить сего отступленія, еслибъ во-время дано было приказаніе атаковать его; но происшествія вчерашняго числа и сегодняшнія, вслѣдствіе которыхъ цѣлыя колонны непріятельскія принуждены были положить оружіе, представляютъ такое поприще торжества [326] непосредственнаго и на будущее время для пользы Вашего Величества, что я рѣшился никогда не помышлять о томъ, что̀ могло бы быть сдѣлано, но превозносить только съ гордостью настоящіе подвиги сей знаменитой арміи.
Вчерашнее сраженіе навсегда останется достопамятнымъ. Это было сраженіе героевъ и самые побѣжденные покрыли себя славою.
О подробностяхъ я пишу къ лорду Каткарту, который, безъ сомнѣнія, представитъ оныя Вашему Величеству.
Я хотѣлъ представить Вашему Величеству нѣкоторыя замѣчанія, касательно необычайной медленности въ нашемъ движеніи къ Красному — недѣятельности 4-го (16-го), хотя мы отдыхали наканунѣ и прошли только 15-ть верстъ, и о затрудненіи, оказанномъ фельдмаршаломъ 5-го (17-го) въ исполненіи какого либо плана нападенія на непріятеля, но я изодралъ оное письмо въ надеждѣ, что будущее время, при помощи Провидѣнія, загладитъ прошедшее.
Непріятель однакоже въ дорогѣ и всѣ часы дороги — одного корпуса слишкомъ достаточно для истребленія силы Неевой (Нея): кто погонится за жареною птицею, когда соколъ вспорхнулъ съ гнѣздышка? Куда бы не пошелъ непріятель черезъ Дубровну, на Минскъ или къ Лепелю, его не должно упускать изъ вида и тѣснить безпрестанно.
Побѣда замѣняетъ продовольствіе. Отъ Гункова до Эйлау французы умирали съ голоду, но шли весело, въ надеждѣ, что будутъ побѣдителями. Отъ Іены до Эльбы прусаки не имѣли пропитанія, а завоеватель утопалъ въ добычѣ.