[217]
№ 168. Робертъ Вильсонъ — лорду Каткарту.
Помѣта рукою Аракчеева: «Отъ Государя получено 16-го октября».
Милордъ! Честь имѣю увѣдомить ваше сіятельство, что сегодня поутру положено было атаковать непріятельскій авангардъ кавалеріей и 5-мъ корпусомъ россійской арміи, но сіе намѣреніе отложено до завтрашняго дня.
Я надѣюсь, что непріятель не получитъ свѣдѣнія о семъ намѣреніи нашемъ и новомъ распоряженіи, но я видѣлъ маршала Мюрата на передовыхъ постахъ сегодня рано поутру и мнѣ показалося, что онъ въ большихъ былъ хлопотахъ.
Если мы успѣемъ въ нашемъ предпріятіи въ такой степени, какъ по всему вѣроятію должно надѣяться, судя по силѣ нашей и по плану нашей операціи, то я неотступно буду просить фельдмаршала, чтобы онъ немедленно отрядилъ достаточную силу для нанесенія удара въ Можайскѣ, который не только будетъ чувствителенъ, но совершенно разстроитъ непріятеля.
Полки донскихъ казаковъ подходятъ безпрестанно; они всѣ безъ изъятія въ наилучшемъ порядкѣ и гораздо сильнѣе, нежели мы думали.
Казаки будутъ теперь имѣть много случаевъ пріобрѣсти большую добычу. Въ одномъ полку досталось болѣе нежели по 100 ф. ст. на человѣка; но одинъ изъ татарскихъ полковъ пріобрѣлъ большое довѣріе, представивъ въ распоряженіе атамана знатное количество серебра и золота, награбленнаго непріятелемъ въ церквахъ и переплавленнаго.
Сегодня поутру получено донесеніе отъ одного казачьяго офицера съ Можайской дороги, что, замѣтивъ конвой изъ 350 фуръ, въ препровожденіи четырехъ кавалерійскихъ полковъ и двухъ баталіоновъ, онъ съ 300 казаковъ напалъ ночью на ихъ лагерь и такъ перепортилъ всѣ упряжки повозокъ, что онѣ не могли ѣхать далѣе, а потомъ далъ знать о томъ генералу Дорохову, который взялъ Верею, и потому можно надѣяться, что [218] сей обозъ, отправленный сперва въ Саксонію, а послѣ во Францію, съ разными драгоцѣнными вещами, которыя награбилъ Бонапарте, будутъ возвращены.
Капитанъ Фигнеръ не совершилъ блистательныхъ предпріятій, но оказалъ весьма полезныя услуги — онъ прошелъ чрезъ всѣ французскія заставы и получилъ то свѣдѣніе, которое много побудило фельдмаршала приступить къ назначеннымъ завтра операціямъ.
Я получилъ съ фельдъегеремъ извѣстіе отъ лорда Тэрконеля, который съ нимъ встрѣтился близъ Кіева. Онъ увѣдомляетъ меня, что адмиралъ Чичаговъ преслѣдовалъ австрійцевъ на разстояніе одной почты отъ Брестъ-Литовска (?), но не могъ догнать ихъ, ибо они отступаютъ съ чрезвычайною поспѣшностію, бросая все, что можетъ затруднить ихъ движеніе.
Лордъ Тэрконель встрѣтилъ четыре полка казаковъ, сформированныхъ въ Полтавской губерніи, слѣдующихъ для подкрѣпленія адмиральской арміи, и пишетъ, что 15 другихъ полковъ во всей готовности въ Полтавѣ и ожидаютъ только повелѣнія, чтобы выступить.
Въ разсужденіи транспортовъ съ провизіей, слѣдующихъ къ здѣшней арміи, лордъ Тэрконель сообщаетъ тѣ же извѣстія, какъ и г. Леви, и не проходитъ дня, чтобы фельдмаршалъ не получилъ какихъ либо патріотическихъ пожертвованій изъ разныхъ губерній.
Плѣнныхъ приводятъ ежедневно; я буду доставлять объ нихъ вашему сіятельству еженедѣльный списокъ.
Слишкомъ мѣсяцъ прошелъ, какъ я выѣхалъ изъ Петербурга и, не имѣя никакого отъ васъ извѣстія, я тѣмъ съ бо̀льшимъ безпокойствіемъ ожидаю вашего увѣдомленія.
Я не увѣдомляю ваше сіятельство о донесеніяхъ генерала Винцингероде, полагая, что вы получаете ихъ непосредственно. Число взятыхъ имъ плѣнныхъ превосходитъ даже наше, судя по малымъ его способамъ, а шести-тысячный отрядъ, посланный для удержанія дальнѣйшихъ его предпріятій, былъ для [219] насъ весьма выгоденъ, не допустивъ непріятеля сосредоточиться.
Я долженъ вновь просить ваше сіятельство о благосклоннѣйшемъ вниманіи къ моему здѣсь положенію и о присылкѣ ко мнѣ капитана Даусона, по крайней мѣрѣ до возвращенія моего адъютанта.