[155]
№ 135. Господамъ начальникамъ войскъ Его Величества Государя Императора Всероссійскаго, расположеннымъ по дорогѣ Владимірской и въ самомъ г. Владимірѣ.
Проводя жену и дѣтей моихъ въ безопасность отъ огня и неистовствъ врага нашего, коимъ подвержена была Москва съ 13-го по 17-е число, возвратился я въ Москву 14-го, готовъ пожертвовать Государю и отечеству жизнію.
15-го рекогносцировалъ я положеніе непріятеля внутри и внѣ города, поколику то сдѣлать можно безъ подозрѣнія и личной опасности. Собственное изслѣдованіе мое и подтвержденіе нѣкоторыхъ умныхъ и благорасположенныхъ къ намъ англичанъ, утвердило заключеніе мое, что гарнизонъ непріятельскій едва-ли составляетъ 15 тысячъ моренаго войска, питающагося сперва грабежомъ остатковъ послѣ пожара, а нынѣ подаяніемъ милостыни.
Заставы по всѣмъ дорогамъ предохранены весьма слабыми пикетами, парки артиллеріи, состоящіе большею частію изъ осадныхъ пушекъ, расположены по всѣмъ заставамъ въ отдаленности отъ пикетовъ, ближе къ городу. Число всѣхъ орудій непріятельскихъ простираться можетъ до 2-хъ или 3-хъ сотъ.
16-го имѣлъ я случай познакомиться съ нѣкоторыми германскими штабъ и оберъ-офицерами, коими былъ принятъ дружески и угощаемъ. Въ самое сіе время, пополудни часу въ 8-мъ, прибѣжалъ къ намъ адъютантъ, объявивъ имъ поспѣшный походъ, и всюду на барабанахъ и трубахъ слышенъ былъ сборъ; всю ночь шли войска и обозы.
17-го всѣ улицы были пусты отъ грабителей, предо мною шелъ полкъ вольтижеровъ, состоящій изъ ЗОО человѣкъ, кои (иные) были въ туфляхъ, кои въ лаптяхъ, и за ними слѣдовалъ лазаретъ на 30-ти повозкахъ; они слѣдовали изъ Лефортовской части по Новой Басманной на Смоленскую дорогу. Изъ другихъ [156] частей города шла конница, коей я лично увидѣть не успѣлъ. Артиллерія еще осталась по своимъ мѣстамъ.
18-го числа оказалась по всѣмъ улицамъ совершенная тишина и я уже у ближайшихъ заставъ не нашелъ ни пикетовъ, ни пушекъ.
Король неаполитанскій выѣхалъ 17-го, а Бонапарте сегодня въ 12 часовъ еще былъ въ Кремлѣ, лошади и люди непріятельскіе морены до безконечности, ибо въ Москвѣ было взять нечего: непріятельскіе офицеры сами мнѣ сказывали: «Мы со стыдомъ оставляемъ Москву». Нѣкто изъ ганноверскихъ офицеровъ сказалъ, что 16-го числа непріятель получилъ депеши, что Парижъ взятъ соединенною арміею англичанъ и испанцовъ. Дай Богъ, чтобъ сіе извѣстіе утвердилось; кажется, что оно достовѣрно, ибо непріятель идетъ не впередъ, а поспѣшно назадъ. Подателю сего я приказалъ сіе открытое донесеніе показать на первомъ нашемъ постѣ, съ тѣмъ, чтобы начальнику онаго, по важности содержанія онаго, отправить его къ командующему генералу какъ можно поспѣшно вмѣстѣ съ посланнымъ моимъ, который о всѣхъ подробностяхъ, кои здѣсь не вмѣщены, объяснять будетъ изустно.
Когда податель донесеніе сіе доставитъ вамъ, г. генералу, то его превосходительство прошу дать ему обѣщанные мною въ награжденіе сто рублей.
Москва безъ всякой защиты отъ новыхъ грабительствъ. Я готовъ сдѣлать всякое пособіе, но мнѣ потребна скорая помощь. Его Величества всемилостивѣйшаго государя моего вѣрноподданный изъ финляндцевъ, коллежскій совѣтникъ Иванъ Нордберій.
P. S. Уповательно, что вся непріятельская армія будетъ возвращена (т. е. выведена изъ Москвы).