Из черновых бумаг Чокана Валиханова
Записка № 1
На пространстве юго-восточной части европейской России и по тундрам, лесам, и степям всей Сибири живут оседло, кочуют и бродяжничают множество разноплеменных народов, известных у нас под именем инородцев. Народы эти принадлежат к финскому, тюркскому и монгольскому корню или же составляют любопытное соединение элементов от всех этих племён. Образ жизни, язык этих народов почти неизвестны, хотя Импер. Геог. общество в своей полезной деятельности и старается собрать этнографические сведения об инородческих и иноверческих племенах России, но до сих пор мы не имеем ни одной капитальной статьи. Племена монголо-тюркские, живущие в юго-восточной Сибири, в стране по Алтаю и Енисею, — в стране, которая была колыбелью тюрков и монголов — сохраняя до сих пор чистоту тюркского языка и обычаев, представляют обильную жатву наблюдательному филологу-монголисту. Академик Кастрен, бывший в Сибири, многих из них относит к племени самоедскому отуречившемуся и Саянские горы считает колыбелью финнов. Нет сомнения, что [180] племена: финское, тюркское и монгольское имеют нечто общее, как в совокупном влиянии их на развитие человечества в разные эпохи его жизни, так и в [...][2] языке. Родство языков финского, тюркского и монгольского признано уже многими учёными, особенно же двух последних. Сибирские номады и бродячие звероловы тюркского и монгольского племен, исповедывая своё шаманство — жреческую веру, — имеют в характере, жизни и языке более самобытства, нежели тюрки-османы и татары казанские. Мухамеданская религия (гасит) в них всякую искру самобытства, всякую национальность — возьмите казанских татар, они, как гласит нам история, потомки монголов Батыевых или смесь воинов Батыя с тюркским [...] половцами. Скажите, пожалуйста, есть ли что-нибудь в волжском монголе напоминающее его происхождение? — Ничего. Казанцы, османы, крымцы так вдались в коран и ислам, что не имеют ни одной народной сказки и не сохранили ни одну древнюю песню. Единственное произведение казанской музы — поэма [...] имеет содержание религиозное. В языке их вы встречаете наполовину слов арабских и персидских. Что ни говорите, учение Мухамеда вполне достигает своего назначения: обратить всех последователей в арабов и заставить их ни о чём не думать, ничего не уважать, кроме Корана и его Мухамеда. В тюрках-мусульманах вы видите одну только односторонность направления религиозно-схоластического; во всем же другом они до крайности тупы и не способны ни к какой иной деятельности, — между тем их языческие собраты, находясь на гораздо низшей степени образованности, умственно стоят выше. Бродячий якут, [...], монгол, не говоря о его народной характерности, имеет свою поэзию, следовательно, свою самобытную сферу, хотя и ограниченную, но свою сферу интеллектуальной, прогрессивной жизни. Прочитайте поэмы якут, кроме достоинств поэтических, по свидетельству Щукина («Поездка в Якутск»), имеют и значение историческое. [181]
Оногой-бай (герой поэмы того же названия) вышел, по преданию народа, из Алтая со 150 челов. Миф этот имеет основание: между карагасскими татарами (в Енисейской губ.) есть волость, называемая до сих пор Саха; якуты тоже называются Саха. Таких поэм у якутов много: «Элей-Батырь», начальник эмиграции, последовавшей за Оногой-баем, Басыни-Батырь, Немей-бай-тоён. Каждая из них обессмертила для народа известные случаи разных эпох его истории. Поэмы, знакомящие с верой и религиозными обрядами народа, это — Харылан, Мохсогол, Эбирень-Эмеяхсин, романтическая, воспевающая любовь Кланных-кыз-батырь (Замечания о якутском языке Огородникова, «Отеч. Зап.» 1846). Карагасы (Енисейской губ., Минусинского уезда), телеуты, кераиты (Томской губ.)[3] и другие имеют также много преданий и сказок. Поговорки их заключают в себе много практических истин, например, пословица телеутов: «Раб знает иногда больше князя, да говорить ему не позволяют», «В бороде ума нет» и пр. Язык у всех енисейских и томских инородцев, сколько можно судить по словам, чисто тюркский, близкий, как справедливо заметил г-н Чихачёв, к джагатайскому, который считается из исследованных диалектов более коренным, с небольшою примесью финских и общих тюркско-монгольских слов. Это было бы особенно полезно для тех учёных, которые стараются определить родство финско-тюрко-монгольского языка. Все до сих пор помещаемые замечания в журналах и брошюрах о языках якутском («Замеч. о языке якутов» в «Отеч. Зап.» том XLVII, смесь; «Известия Географич. Общ.» [...]) и карагасском (ibid., князь Костров) не дают никакого понятия. Выражения звуков тюркских русской азбукой без особых фонетических знаков чрезвычайно их уродует; сравнения же автора некоторых слов со словами турецкими или монгольскими по карикатурной [...] последних, заставляют заподозривать и [182] точность первых. Для совершенной пользы науки желающие познакомить нас с языком этих народов при составлении словарей, что обещал относительно якутского языка г-н Огородников, автор статьи «Замечания о якутском языке», ещё в 1846 году, должны бы избрать или монгольский, или арабский алфавит, на которых утвердилось [...] этих языков: 1) для того, чтобы передача звуков была бы правильна; 2) для того, чтобы можно было легко видеть уклонения и различия от подобных же слов, существующих в монгольском и татарском языках. Не считаю нужным говорить также, что для составления хорошего словаря или грамматики необходимо нужны фундаментальные знания монгольского или одного из диалектов тюркского языка. Без этого ничего не будет дельного. Г-н Огородников в своей статье делает следующие сравнения для подтверждения «весьма основательной догадки Шотта о сходстве языка тюркского с якутским». Вот его доказки[4] — Ueber die Iakutische Sprache (Archiv v. Erdman).
| Турецкие | Якутские |
| от aqhul | ol, киргизы говорят также öл |
| должно быть укуль | or |
| arqur (?), не знаю | kümus — якутское, кажется слово, нариц. имя напитка из кобылячьего молока |
| elder, ilder — тож бог знает, что за слово | eder |
| aral, должно быть арал, остров | ary |
| mojun, bojun, муюн шея | moi |
Прикажите после этого судить о неизвестном языке якутском, когда нельзя узнать под французскими слов турецких. Это сравнение принадлежит ещё ориенталисту Шотту. [183]
Г-н Огородников предлагает азбуку из 21 буквы и приводит примеры, но от этого не легче. Однако ж из всех примеров и выписок очевидно, что преобладающий элемент — тюркский; есть, впрочем, слова неизвестные, должно быть финские; формы грамматические общетюркские. Вот склонение (см. ст. Огородникова):
| Единств. ч. | Множеств. ч. |
| им. ого — мальчик (у Шотта ol, теперь же ого) | оголор и т. д. |
| род. огону | |
| дат. огого | |
| тв. огонон | Что-то не так; кажется, автор перемешал падежи: его творит. более поход. на родит., а родит., кажется, вместо винительного. |
| Вот местоимения: | |
| Личные | |
| я — мин у Т. | |
| ты — эн | |
| он — кини (?) | |
| Указательные | |
| сей — субу, бу | первое, кажется, происходит от [...] киргизы говорят [усу] |
| Притяжат. | |
| мой — міэн | |
| твой — иене́ | |
| свой — беэмгене́ | у киргизов есть слово [...] собственно: моё. |
| Спряжение: | |
| Асыэкха — есть | |
| Я ем — асыбын | |
| Ты ешь — асыгын | |
| Он ест — асыр | |
| Мы едим — асабыт (?) |
Из этого запутанного изложения ничего нельзя извлечь. Подобное руководство ни к чему не ведёт. Слова почти все тюркские, но обезображены ужасно. Вот одна якутская [184] поговорка: Ким бар бу ола эреия сох бары тылынан капетяр, — ойдарана. Можно разобрать [...] что есть бу ... указат., ола — не знаю, эреия — то же, сох — то же, бары от [...] (у киргизов также [...]) у слова кепетяр оконч. турец. третьего лица изъявит. накл., ойдарана, по уверению Огородникова, значит эхо; слово это, кажется, составное [...] ложбина, пещера, дупло и [...] крик. В сложности — крик ложбины, крик дупла. По автору вся поговорка значит вот что: кто может (перевод не буквальный) не учась (там, как можно полагать по частице указательной бу, этого нет) говорить на всех языках? — эхо. Бу ола эреия — кажется, близко татарскому [...] Тогда смысл будет таков: кто (есть) в этих местах (разумея свою землю) все языки знает? — эхо.
По всему видно, что автор сам не очень силён в языке и не изучал его, а писал по расспросам. Через подобные замечания мы никогда не узнаем языки инородческие; надо ждать и ждать, когда какой-нибудь учёный, знающий языки тюркские и монгольский, исследует и укажет только на особенности, больше, кажется, не нужно. Посещение кочевьев инородческих Енисейской, Томской и Иркутской губ. принесло бы и историческую пользу. Географические сведения восточных историков достойны исследования. Открытие урочища Дэлюнь-Булдах, по указанию Абульгази, даёт им большую цену[5]. Многие названия рек — Барфучин (Баргузин), Керулан, Онон и другие, существующие и теперь. Может быть, Икар-Мурун, о котором писали так много, название «10 рек», существует также в языке туземцев?
К числу этих малоизвестных народов принадлелеат киргизы, народ тюркский. По свидетельству Абульгази, они жили в южной Сибири по рекам Селенге и Икар-Муруну (Ангаре)[6]. Он их называет [...] или киргизы [...] и говорит, что они происходили от внука Угузова-Киргиза[7]. Рашидеддин относит их к числу лесных [185] народов, обитавших в стране Бархуджин Тукум. При Чингиз-хане, Иналом (так назыв., по уверению Абульгази, князья этого народа) киргизским был Урус. Он покорился Чингис-хану и с послом его Бору отправил белого сокола с красными глазами и ногами. В китайских летописях под 1207 г. нашей эры говорится, что Чингис-хан послал двух чиновников своих, Алтаня и Бору, к поколению Кир-цзис и что вследствие того Идыр-нэрэ и Алдар (должно быть, послы князей киргизских) привезли лучших соколов[8]. После Чингиса киргизы достались в удел Тулую, следовательно, остались на прежних местах и не участвовали в военной эмиграции других монголо-тюркских поколений. Рубруквис, бывший в 1254 году у великого хана Мункэ, говорит, что киргизы живут на север от Каракорума.
Где бы ни был Каракорум, — в истоках Селенги или на верхнем ли Орхоне, — киргизы всё-таки остаются обитателями южной части Сибири и могли [...] до Байкала. Буряты до сих пор курганы в новой Сибири называют Киргиз-гёр (киргизские дома). Фишер («Сибирская история») полагал, что Икар-Мурун есть Хуанхэ, почему предполагал, что киргизы переселились в южную Сибирь гораздо позже Чингиса. Клапрот (Mémoires rétatifs à l'Asie) опровергнул эту [...], приводя выписки из истории династии Юань (1280—1367) о народе Ki-li-ki-zse (читай Kirkis).
Последующая история этого народа неизвестна до появления в Сибири русских и до столкновения казаков с киргизами и урянхайцами. Зато в течение всего XVII столетия в сибирских летописях мы встречаем их беспрестанно. То нападают они на Томск, Кузнецк, то соединяются с телеутами, с урянхайским Алтан-ханом или с джунгарским таишием. В 1606 году Немча просил подданства и отправил для этих дипломатических переговоров (жену свою), матрона повела дела не совсем удачно, её оскорбили, и киргизы в отмщение сделали набег на Тару и Томск. [186] В 1607 году они были подданные русские, в 1642 г. — подданные зюнгарского владельца Батора, а в 1657 г. — (сына) Алтан-хаиа, урянхайского Лобзана. Кочевали они тогда по Белому и Чёрному Юсам, Абакану, на юге до Саянских гор, на запад до Томи и на восток до Енисея (О киргизах смотри Фишера, «Сибирская История». Иакинфа — «Историческое обозрение ойратов»).
В исходе XVII века вдруг совершенно исчезают киргизы, и их имя более не встречается в сибирских летописях.
По свидетельству Фишера, они были переселены зюнгарским хон-тайдзием, но куда, — он не знал, однако ж предположил, основываясь на слухах, что новое их место переселения должно быть около Тибета и гор Гинду-Куш. Левшин говорит, что шведские офицеры, бывшие в Сибири, первые внесли в историю это событие (Левшин, «Описание киргиз-кайсацких орд и степей»). Клапрот подтверждает это известие, ясно указывая на новое их место (Journal Asiatique, 1823 г.).
Чрезвычайно трудно предположить, чтобы целое племя могло вдруг исчезнуть и обратиться в один калмыцкий оток (отделение), как уверяет отец Иакинф. Иакинф уверен, что киргизы — буруты, когда последние есть совершенно отдельный от сибирских киргизов народ — тюркского корня, а имя их кэргыз — есть турецкое. «Сибирские казаки, говорит автор, имели дело с одним калмыцким отоком, который наз. кыргиз». Подобные предположения ни к чему не ведут: в числе башкирских волостей есть род Кирей, у ногайцев крымских и у кундуровских татар астраханской губ. также, и у казаков (Киргиз-Кайсаков) — тоже. Неужели из этого следует, что киргизы енисейские происходили от башкир, ногайцев или казаков, или обратно: башкиры, ногайцы и казаки происходят от киргизов. Учёный монах не обратил внимания ни на восточные, ни даже на свои китайские источники, откуда черпал так много. Киргизы под именем хакасы как народ родственный с тюркскими хойху упоминаются у [187] историков поднебесной империи (Klaproth, Mémoires rétatifs à l'Asie); в его истории Чингис-хана говорится о посольстве к народу Кир-цзис. Оток же киргизов между калмыками мог образоваться из остатков киргизов после их переселения или из военнопленных, как оно произошло у киргиз-казаков[9] и у кундуровских татар; Георги в своём описании народов изд. 1776 г. говорит, что между ними (кундуровскими татарами) находится несколько бурутов, или большой орды киргизов (автор везде мешает, благодаря соседству, большой орды кайсаков с киргизами), которые в 1758 г. с некоторым числом зюнгарцев соединились. У башкир и ногайцев (они) могли попасть по той же причине. Башкиры ещё в 1780 году угоняли скот из [...] волостей Средней кир.-каз. орды с реки Аягуза, а ногайцы, как известно из истории, так и согласно преданию, обитали в степях киргизских до 1680 года — до движения Хо-Урлука, главы торгоутов, из Тарбагатая. Баранта существовала у кочевых степняков всегда, и для набегов их не было препятствий (?) (о ногайцах см. ниже примечание).
Китайская география Дай-цин-и-тун-чжи говорит о каком-то народе тюркского племени полу или пулу, искони будто кочевавшем в местах нынешнего кочевья Чёрной орды, и что они, китайцы, современники династии Танов, не имели с ними сношений (Tableaux histoir. de l'Asie; Journal Asiatique, 1823. Mémoires rétatifs à l'Asie).
Основываясь на существовании в Кашгаре пулу, китайский географ выражает следующее предположение: «Имя полу, очевидно, сходное с бару, и нет сомнения, что народ пулу есть буруты». Автору непременно хотелось объяснить имя бурут, и только китаец может из полу делать борута (Описание киргиз. орд и ст. Левшина, Klaproth, Magasin asiatique).
Интересно знать, откуда происходит слово бурут; сами киргизы называют себя просто киргиз или кара-кергиз, а о полу, буру и о бурутах не знают, кажется, ничего. [188] Название это, как видно из вышеприведённого, совсем не китайское, а видно, что китаец хочет непременно учёным, мудрым образом объяснить это слово. Если между киргизами есть род и отделение бурут, то, по нашему мнению, оно могло произойти только от выходцев из племени бурут, которые, по Рашидеддину, так же, как и киргизы, были лесные народы и принадлежали к ойратам (Ж. М. Народн. Просв., 1843 г., май).
Сохранились ли у потомков сказания о прежнем кочевании их на Енисее и о движении на юг — мы не знаем. Известно нам одно то, что преданиями они очень богаты. По сведениям, собранным бывшим приставом от правительства при большой киргизской орде майором Г. Франелом 1849 г. по рассказам, видно, что они почитают себя потомками ногайцев, будто бы кочевавших тут до них. Киргиз-бай, родоначальник их, с двумя сыновьями, Атыгеном и Тогаем, удалился от притеснения ногайских князей, Манача и сына его Саметея, с берегов Или в горы, лежащие на юг. Старший сын Киргиз-бая стал кочевать по вершинам рек Аму и Сыра, в возвышенной долине Памир, что лежит между горами Бадакшана[10], а младший засел в горные долины Кунги и Терс-акай, образуемые: первая — южным склоном гор Кунги-алатау и северным берегом озера, вторая — горным берегом озера и северным склоном Киргизын[11] — алатау вместе с течением озера. Нам известны только три рода собственно исык-кульских киргиз, а о родовичах их, живущих южнее, сведений не имеем; впрочем, по уверению китайцев, они состоят из 15 поколений. [189]
Развалины древних городов и башен, разбросанные на берегу озера Исыка, также относятся народом ко временам ногайским.
Вообще же, сведения наши о дикокаменной орде слишком ограниченны; остаётся ожидать более новых сведений, собрать которые теперь, после вступления богу в наше подданство, предстоит возможность.
Озеро Исык-Куль, [...] киргизских, выбрасывает в бурную погоду разные принадлежности домашнего быта. Народ рассказывает или объясняет это явление так: в древние, ногайские времена было на берегу озера много цветущих городов и селений. Бог наказал жителей за распутство и безверие: восточная часть берега на значительное пространство оборвалась вместе с городами и селениями, и озеро проглотило весь зтот безбожный смрад ногайский.
Предания эти о ногайцах замечательны тем более, что они почти общи для всех кочевых среднеазийских племён. Киргиз-кайсаки тоже все развалины в южной и западной полосе своей земли приписывают также ногаям. Кара-катаки и башкиры также имеют притязания на ногаев. Пункт этот особенно достоин исследования, и я намерен говорить о нём более подробно в другом месте и при другом случае, теперь же обратимся к казакам.
Киргиз-кайсаки принадлежат по языку к народам тюркским и почитаются многими и по происхождению тюрками. Народность киргизская не была никогда предметом серьёзного учёного исследования, даже дельных этнографических и нравоописательных статей мы не читали, исключая «Описания Киргиз-Кайсацких орд и степей» Левшина («Отеч. Зап.»), этого во многом достойного и замечательного труда, но в некоторых случаях стоящего ниже посредственности.
Многие труженики в области науки, говоря о гуннах, печенегах, узах, аварах, делали прямые заключения: — киргиз-кайсаки и калмыки, обитающие в стране, откуда вышли гунны, суть потомки последних, возвратившиеся после падения монархии Атиллы на Волгу и долго ещё [190] бывшие известными под именами кути-гуров, арзи-гуров и пр. Действительно, трудно определить происхождение народа, подобного киргизам, народа кочевого, который не имеет письменности, следовательно, никаких памятников прошедшего. Не отрицаю, что такой предмет, как история и происхождение кочующих народов, не представляя никаких данных, фактов, может повести только к разным тёмным догадкам, не доказывающим ничего, но всё-таки, изучая внимательно этнографию народа, мы можем открыть, если не истину, то, по крайней мере, слабое отражение её, сколько-нибудь раздирающее густой слой тьмы неизвестной. Если поэтические сказания Гомера и предания, собранные по слухам Геродотом, имеют сколько-нибудь достоинство историческое, если всякое искажённое, баснословное предание имеет в основании своём происшествие и истину, то нет сомнения, что положительные и последовательные сказания киргизов, их образ жизни, обычаи и нравы современные, отражающие быт их предков и при сличении во всём согласные с историческими указаниями, могут иметь значение историческое. Как [...] произведения чисто народного ума, обуславливающие чувствования, жизнь и прогресс всей массы общества, наконец, как [...] произведение, вылившееся из уст всего народа, как от лица одного существа, они не лишены как исторического, филологического, так и психологического интереса.
Кочующие татары хотя и исповедуют ислам, но, подобно языческим собратам, составляют совершенный контраст с оседлыми одноплеменниками. Мусульманская религия, принятая ими хотя и давно, не имела на них разрушающего влияния, как на татар и др. Кайсаки были за 20 лет перед сим, до введения Русским правительством [...] правоверные по имени. Они по-прежнему усердно продолжали свои шаманские обряды и заклинания и чтили баксу, служителя духам. Ни один батырь в степи не знал, что за птица Магомет. Рассказывают за факт, что знаменитый в Средней орде султан [191] Барак (умер 1749 г.), слыша беспрестанно от татар и бухарцев восклицания вроде: «О, Мухамет! Нет бога, кроме бога, а Мухамет пророк его», так заинтересовался им, что полюбопытствовал спросить: «Все татары и сарты говорят: Мухамет, да Мухамет, должно быть был малый разбитной». Но теперь уже совсем не то: в короткое время с открытия первых округов в 1822 году ислам, благодаря заботам правительства, сделал чудовищный прогресс. В каждом ауле есть мулла и подвижное медресе — школа; кто не содержит тридцатидневную уразу и пятивременный намаз, тот не имеет голоса и уважения родичей; словом: киргиз степняк в фанатизме нисколько не уступает какому-нибудь стамбульскому дервишу, кувыркателю ордена Мевлеви [...] Бог знает, лучше ли будет для благополучия будущего от новорелигиозного направления в степи. Не лучше ли было бы оставить их при прежней терпимости? Киргиз, как подобает живо увлекающемуся сыну степи, по уши погрузился в [...] и не терпит ничего, что не согласно с Кораном. Песни, древние поэмы, борьба, свобода женского пола и участие его в публичных увеселениях — всё начинает выходить из употребления. Нашлось уже много ратоборцев гаремного заключения и бедные [...] их, заключённые в юртах, украдкой вырезывают войлок юрты, чтобы смотреть на белый свет и на проходящих. Такова натура женщины: они мучаются и страдают до тех пор, пока не вкусят запрещённый плод. Старики жалуются на новизну; женщины симпатизируют тайно мнению стариков, молодёжь большею частью колеблется — до женитьбы они вспоминают старину, а с женитьбою тотчас делают таубя (раскаяние) и исправно совершают требы, но заповеди и высокое подражание пророку (сунне) оставляют в стороне. Не лучше ли бы было оставить киргизов так, как они были прежде. Природные их таланты — усвойчивость, их живой ум — в своей деятельности находят гранитный оплот в вере и разбивается, и [...] прогресс массы их, хотя и делает большие шаги, но некоторые из них идут диаметрально противоположным [192] ходом. В настоящее время, можно сказать, происходит незаметная, но сильная борьба старины с новизной: мусульманской, подражающей востоку, и русской. Так теперь. Подобное явление представляют и ногайцы, башкиры, так недавно барантовавшиеся с киргизами, в настоящее время совершению отатарились. Знаменитые в степях музыканты башкирские Чибизгичи[12] не поют и не исторгают более взгляды удивления и слёзы умиления от слушающих батырей. Не слышно больше «плача на падение Золотой орды» — свобода их кончилась. Перерождаются и киргизы, вымирает племя кара-калпаков, и старина татарская грозит падением и совершенным стиранием с лица вселенной. «Будь воля аллаха! Мы все от бога и к нему возвратимся»!
В Европе до сих пор господствует ложное понятие, представляющее кочевые племена в виде свирепых орд и беспорядочных дикарей. Понятие о кочевом монголе или киргизе тесно связано с идеей грубого и скотоподобного варвара. Между тем большая часть этих варваров имеет свою литературу и сказания — письменные или изустные. К числу первых принадлежат монголы и зюнгары, а к числу вторых — кочевые орды монголо-тюркского корня. Степной ордынец-киргиз стоит морально, по своим умственным способностям, гораздо выше оседлого простолюдина татарина или турка. Склонность к поэзии, особенно к импровизации, отличает все кочевые расы. Поэтический ум бедуинов и поэты-импровизаторы их хорошо знакомы европейцам. Все путешественники, посещавшие аравийские пустыни и шатры, писали с удивлением о голых мальчишках, которые на все вопросы выстреливали правильно сложенными, размеренными четырёхстишиями. Такие же явления представляют и монголо-тюркские поколения. Влияние ли беззаботной кочевой жизни или постоянное созерцание природы, — всегда открытого звёздного неба и беспредельных и зелёных степей были причиною к поэтическому и [193] умозрительному расположению духа этих степных кочевников — нам нет нужды знать: решение этого вопроса предоставляем учёным наблюдающим природу, её влияние на человека и следствия этого влияния. Мы же представим только факты и данные.
Из всех народов татарских относительно поэтических способностей киргизы занимают едва ли не первое место. О них можно сказать то же, что заметил наш заслуженный ориенталист Сенковский об арабах: бедуин — стихотворец от природы и по преимуществу поэт. Хотя в произведениях киргизских бардов нельзя заметить, в строгом смысле, той правильности стиха, как в поэзии арабов, но всё-таки и они имеют известное правило и рифму. Язык киргизский как выдающийся из диалектов тюркских не имеет той обработанности и, так сказать, эластичности, как гиперболический и фигулярный язык араба; следовательно, и поэтические достоинства их должны быть различны. Как поэзия степей она имеет отношение к поэзии Аравии, к жизни пустыни — однообразие сюжета — картины кочевой жизни, описание раздоров племён и вражда их ещё более сближают это сходство. Во всяком случае поэзия киргизов как верный очерк жизни, понятий и отношений своего общества чрезвычайно любопытна и представляет множество занимательных сторон. Этим очерком ограничим дальнейшие толки о поэзии и импровизаторах киргизских. Обратимся к нашей основной идее. В историческом отношении поэтический дух народа замечателен: 1) потому что через удивительную память импровизаторов все древние поэмы, воспевающие подвиги героев, многие из них, по древности языка, по многим словам, непонятны для нового поколения, и по историческим известиям о своих героях принадлежащие ко времени Золотой орды, сохранились до нас без искажения; 2) что импровизаторы, жившие в разные времена, обессмертили в памяти народа замечательные происшествия своей эпохи так, что все они в совокупности составляют нечто целое; 3) все эти поэмы в совокупности с обычаями, пословицами, поговорками и [194] с их кодексом прав народных, составляя полную картину прошедшей исторической и духовной жизни народа, дают нам возможность к пополнению известных исторических данных и к определению их происхождения. Изумительно, с какою свежестью сохранили киргизы свои древние предания и поверья, и ещё изумительнее, что во всех отдалённейших концах степи особенно стихотворные саги передаются одинаково, и приключения были буквально тождественны, как списки одной рукописи. Как ни странна кажется подобная невероятная точность изустных источников кочевий, безграмотной орды, тем не менее это действительный факт, не подлежащий сомнению.
Примечания
- ↑ Большая часть этих бумаг переписана другим лицом, причём переписчик многие слова не разобрал и оставил для них пустые места, иные переписал неверно. К сожалению, сам Валиханов почти нигде не сделал исправлений и вставок. Не подлежит сомнению, что автор при печатании многое изменил бы в своих статьях и пополнил пропуски, которые во многих случаях восстановляются легко, но редакция не взяла на себя последнюю задачу, чтобы не вводить читателей в заблуждение. — Ред.
- ↑ Точками обозначены пробелы в рукописи. — Ред.
- ↑ Абуль-Гази говорит о последних, как об обитателях этих мест ещё [...] Киргизы были в союзе ойратов (Geschichte der Ost-Mongolen).
- ↑ Выражение заимствовано от г-на Огородникова (зри От. 3.).
- ↑ Вестник Р. Г. общства. Банзаров, продолж.
- ↑ Абул-Гази. «Журн. Мин. Народн. Просв.», 1843 г. май.
- ↑ Ibid.
- ↑ «История Четырёх ханов», стр. 40.
- ↑ Смотри ниже о родовом разделении казаков.
- ↑ Борнс, «Пут. в Бухару», на стр. 297, т. III, говорит: «Возвышенная плоскость Памира лежит между Бадахшаном и Яркендом; на ней живёт кочевое племя киргизов. Центром этой столовой земли служит озеро Сайрикул (Сары-куль), из которого, как говорят, вытекают Яксарт, Окс и один источник Инда. Белого и чёрного хлеба в этой стране нет никакого; киргизы питаются только мясом и молоком»; далее: «живут они в круглых хиргахах подобно тюркманским племенам и перекочёвывают с места на место».
- ↑ В рукописи это имя написано неразборчиво. — Ред.
- ↑ Длинная деревянная или камышовая дудка.