Ограблены дочиста
Но каково было их изумление, когда, выйдя из леса на берег моря, они увидели, что палатка исчезла.
— Мы, вероятно, ошиблись и вышли в другое место, — предположил Каштанов.
— Не может быть! — ответил Макшеев. — Мы только что перелезли через загородку, которую соорудили вчера в устье сухого русла вблизи стоянки.
— Верно. Но, в таком случае, где же палатка?
— А где все вещи?
— Где Генерал?
Поражённые путешественники побежали к месту, где должна была стоять палатка. На этом месте не было ничего: ни палатки, ни вещей, ни даже лоскутка бумаги. Остались только потухшее и остывшее уже огнище и отверстия в почве от вынутых палаточных кольев.
— Что это значит? — сказал Громеко, когда все четверо столпились у следов своего костра, на котором рассчитывали жарить игуанодона.
— Решительно ничего не понимаю, — упавшим голосом пробормотал Папочкин.
— Ясно, как день, что нас дочиста обокрали! — воскликнул Макшеев.
— Но кто, кто? — кричал Каштанов. — Ведь это могли сделать только разумные существа, а мы таковых не встречали на всём нашем пути с тех пор, как покинули «Полярную звезду».
— Не могли же растащить наши вещи игуанодоны!
— Или стегозавры!
— Или плезиозавры!
— А не унесли ли их проклятые птеродактили в свои гнёзда? — предположил Громеко, вспомнивший о приключениях своего плаща.
— Это невероятно! И палатку, и посуду, и постели, и всякие мелочи! Я не могу допустить с их стороны такого проявления ума и хитрости, — ответил Каштанов.
— А наши лодки? — воскликнул Макшеев.
Все побежали к окраине леса, где перед уходом в экскурсию спрятали в чаще лодки и вёсла. То и другое оказалось в целости.
— Мы оставили наш плот на берегу моря против палатки, — заявил Громеко. — А теперь он также исчез.
— Что же мы будем делать? — воскликнул зоолог, выражая общее недоумение. — Без палатки, без запасов и одежды, без посуды мы погибнем на берегу этого проклятого моря!
— Обсудим хладнокровно наше положение, — предложил Каштанов. — Прежде всего отдохнём и подкрепим свои силы; усталость и голодный желудок — плохие советчики. Мясо мы принесли с собой, разведём костёр и поджарим его.
— И попьём водицы с сахаром! — прибавил Громеко, указывая на принесённую жестянку с водой и большой пук сладкого тростника.
Разложили костёр, нарезали мясо кусочками, нанизали их на палочки и поставили к огню жарить. Усевшись вблизи костра, посасывая стебли тростника и запивая водой, продолжали обсуждение таинственного исчезновения палатки.
— Мы теперь в положении Робинзона на необитаемом острове! — пошутил Макшеев.
— С той разницей, что нас четверо и что у нас есть ружья и некоторый запас патронов, — заметил Каштанов.
— Нужно пересчитать их и расходовать крайне осмотрительно.
— В моей фляге стакана два коньяку, — заявил Громеко, носивший этот напиток, как врач, для экстренных случаев.
— А у меня в сумке маленький чайник, складной стакан и несколько заварок чая, — прибавил зоолог, не ходивший в экскурсии без этого запаса.
— Это хорошо! По крайней мере, можно будет изредка полакомиться чаем, — сказал Макшеев. — У меня в карманах, к сожалению, кроме трубки, табаку, компаса и записной книжки, нет ничего.
— И у меня также, если не считать наши молотки.
— Шашлык готов! — возгласил ботаник, следивший за палочками с мясом. Каждый взял свою палочку, и все принялись за еду. Но мясо не было посолено и не отличалось приятным вкусом.
— Придётся поискать соли на берегу моря! — заметил Макшеев. — Нужно было хоть обмакнуть мясо в морскую воду.
Пока ели мясо, чайник зоолога вскипел, и каждому по очереди достался стаканчик чаю, подслащённого соком тростника. Напившись и закурив трубки, возобновили разговор о плане дальнейших действий. Все согласились, что нужно сейчас же начать преследование похитителей, выяснив направление, по которому они ушли с вещами.
— Нужно тщательно осмотреть ближайшие окрестности нашей стоянки, — предложил Макшеев. — Похитители могли прийти и уйти или по воздуху, как предполагает Михаил Игнатьевич и что мне кажется невероятным, или по воде, воспользовавшись нашим плотом, или по суше. Но до воды они также должны были идти по суше. Следовательно, если они не явились по воздуху, они оставили следы в ту или другую сторону от нашей палатки.
— Жаль, что мы сразу не подумали об этом, а бегали взад и вперёд и могли уже затоптать следы похитителей!
— Вдоль утёсов на восток пройти далеко нельзя, как мы убедились вчера, — продолжал Макшеев. — По руслу они тоже едва ли ушли: оно загорожено, и, кроме того, мы никого не встретили и подозрительных следов не видели. Следовательно, следы похитителей нужно искать или на самом берегу моря, или на запад вдоль этого берега.
— Совершенно верно! — заметил Каштанов. — Эти два направления наиболее вероятны.
— Итак, приступим к делу. Так как в отношении выслеживания я гораздо опытнее вас всех, — закончил Макшеев, — то я попрошу вас посидеть на месте, пока не изучу окрестности стоянки.
Опустившись на колени, Макшеев начал тщательно изучать почву вокруг того места, где стояла палатка; затем он передвинулся к берегу моря, осмотрел место, где лежал плот, вернулся назад и направился на запад вдоль морского берега. Отойдя шагов двести, он воткнул сухую палку в песок и вернулся к своим товарищам.
— Наше имущество похищено не людьми и даже не ящерами какого-либо рода. Его утащили какие-то крупные насекомые, судя по следам их ног, которые видны всюду; их очень много, несколько десятков. Сначала я подумал, что вещи стащили к плоту и увезли по воде, но оказалось, что до самой воды следы не доходят и нет никаких признаков того, чтобы плот стаскивали в воду. Он исчез совершенно непонятным образом. Палатки и вещи частью унесли, частью тащили по песку на запад, вдоль берега моря. Похитители имеют шесть ног, а туловище их достигает около метра в длину, судя по его отпечаткам на песке.
— Здоровые твари! — воскликнул Папочкин.
— Но что же случилось с Генералом? — спросил Каштанов. — Убили ли его, утащили ли живым на съедение или он убежал куда-нибудь, испугавшись грабителей?
— Следов Генерала много вокруг палатки, но они большей частью перекрываются следами насекомых, следовательно, старше их. Свежей крови нигде не видно, нет и каких-либо частей растерзанных собакой насекомых. Я думаю, что Генерал убежал от многочисленных и невиданных врагов и прячется в чаще. Впрочем, нужно ещё обследовать почву вдоль края леса.
С этими словами Макшеев опять приступил к изучению следов от места, где стояла палатка, к опушке леса. Вдоль последней он прошёл несколько раз взад и вперёд, внимательно осматривая почву, наконец остановился и подозвал товарищей к себе.
— Вот здесь Генерал ушёл в чащу; но с ним перед тем что-то случилось: он волочил задние ноги по земле.
Обрубив охотничьим ножом нижние ветви хвощей, Макшеев пополз, согнувшись, в чащу, всё время призывая свистом собаку и останавливаясь в ожидании ответа. Наконец послышался слабый визг, и немного спустя из-под нависших ветвей выполз Генерал, но в ужасном виде. Всё тело его вздулось, а задняя половина бессильно волочилась по земле.
— Что с тобой, Генерал, бедная собачка? — говорил Макшеев, поглаживая голову животного, которое с приветливым визгом лизало его руки.
Инженер ползком вылез назад из тёмной чащи, а вслед за ним выползла и собака, вызвавшая своим жалким видом общее сочувствие.
— Похитители переломили ей позвоночник, — предположил Папочкин.
— Не думаю! — сказал Громеко, осматривая собаку. — Конечно, нет, — продолжал он, — скорее всего, они ранили Генерала отравленными стрелами. На спине у него несколько маленьких ранок с запёкшейся уже кровью, а позвоночник цел.
— При чём тут стрелы? — удивился Макшеев. — Ведь похитители были насекомые!
— Я и забыл! В таком случае они ужалили или укусили собаку ядовитыми челюстями или жалом.
— Что же нам делать с Генералом? Можно его вылечить?
— Я думаю, можно. Если бы яд был смертельный, собака уже издохла бы. К несчастью, наша аптечка похищена с остальным имуществом. Придётся попробовать холодные компрессы.
Макшеев взял Генерала, жалобно визжавшего, на руки и понёс к берегу моря. Громеко начал поливать его тело водой. Собака сначала порывалась вырваться и визжала, но вскоре холод оказал своё действие, и она затихла. Тогда её положили задней половиной тела в воду.
Пока ботаник возился с Генералом, остальные вытащили из чащи обе лодки и вёсла, спустили их на воду и сложили в них оставшееся имущество, бывшее во время злополучной экскурсии с ними. Затем двое сходили опять к озеру в скалах, чтобы пополнить запас пресной воды, а остальные в это время поджарили запас мяса игуанодона, чтобы не останавливать преследование похитителей из-за приготовления пищи.
За час времени, понадобившийся на все сборы, опухоль у Генерала заметно уменьшилась, и он начал подниматься на ноги. Решено было взять его в лодку, двоим ехать в лодках с имуществом вдоль берега, а двоим идти по следам похитителей, пока они держатся берега. Таким образом, лодочники могли в случае надобности подать помощь пешеходам или взять последних в лодки, а пешеходы могли остановить лодочников, как только следы отклонятся в глубь страны.